Саша не объявился, на связь не выходил. Мне сегодня прислали скрин, будто он выставил пост о том, что пока не придёт в себя и не добьётся чего-то, то на связь не выйдет, якобы он Алиане звонит и спрашивает, как наши дела. Не знаю, может, кто-то это всё придумал. Я просто в отчаянии… Мне так хочется крикнуть на всю Россию: «Сыночек, мы на пороховой бочке».
У нас в Ставрополе коронавирус, нам с мужем восьмой десяток лет, такой риск. Я всегда была оптимистом, но не дай Бог, с нами что-то случится, и я не услышу голос Саши… С Алианой мы общались недели две назад перед её отъездом на гастроли. Она мне сказала, мол, не ищите его, он сам должен взять за себя ответственность. А я не могу. Если бы не эта ситуация в мире, я бы поехала в Москву и искала бы его по всем закоулкам. Мне бы только его увидеть, услышать. Мне очень не хватает его рук… Чтобы взял меня за руку, сказал: «Мамочка, мы вместе». Роберт говорит, что очень хочет ко мне на блинчики, по папе скучает. Алиана же хотела к нам приехать, но с этой ситуацией не знаю теперь, как всё будет. Я очень хочу дождаться сына.
После съёмок в шоу «Бородина против Бузовой», около двух-трёх месяцев назад, я поехала на квартиру, где Саша жил когда-то с коллегами по работе, и обнаружила интересную деталь — все его вещи остались там.
Я обнаружила портфель с его документами, хотела с собой забрать. А его друг сказал, вдруг Саша вернётся за ними, без них он к вам приехать не сможет. Я оставила их не тем ребятам, с кем он работал, а нашей очень хорошей знакомой. И Саша к ней приехал! Она мне позвонила, сказала, что он не в запое, выглядит хорошо, глаза блестят, одет чисто. Он ей рассказал, что у него всё отлично, а у меня душа не на месте. Не знаю, чем он занимается. Кто-то написал, что он рисует. Лучше бы он ушёл в монастырь и иконы писал. Я шучу, конечно.
