Одна за муки хряка полюбила,
А он её имел за просто так.
Другая поиметь с козла хотела,
Но там в кармане с дыркою чувак.
Посмотрела на перемотке ночной - сплошная эпидерсия.
Ромашов с Балтой тусуются туда-сюда - выясняют отношения... Адеев с Брянью заняты ровно тем же. Что там выяснять?
Ромашов явно не в тонусе, ему бы Белую, или на худой конец Ёсела, для душевности.
Брянь с Адеем бесят, бесят, бесят друг друга, но стараются выжать из себя хоть что-нибудь лирическое.
Живописная группа в ночи ( обе Швили, Машка и Васильевна), собравшаяся по случаю очередного падения Клубня, нажравшегося в хлам, насмешила.
Он так выступил, так выступил - всем королям король...
А надрался не по-королевски, а как последняя пьянь, даже в периметр не пустили, где-то в админском корпусе припрятали.
И тут Машка начала развивать тему: такие маЛчики талантливые, харизматичные, что ГлеПка, что Шаша. Если-бы не женщины и алкоголь, они бы ого-го. БаПка горестно головой закивала...
Какие женщины? Женщины у них случаются только за казённый счёт.
А баПка та ещё артистка-аферистка, намедни всплакнула и сообщила ( спецом для Машки) о решении сынка искоренить женщин из жизни.... Все беды от них, он восемь месяцев скрывался... Неужели от баб разорительниц?
Стоят, значит, переживают. И тут звонок Швильке. Клубень, на чистом удмуртском языке, взывает к ней о помощи. Она чуть из трусов не выскочила от радости. Любит её... Именно к ней обратился в трудную минуту. Подорвалась спасать, а её за ворота не выпускают, изверги.
Ему же жиденького что-то надо. Сварганила блюдо с едой и звонит дорогому, что ходу не дают. А он ей, опять на каком-то диалекте, повелевает двигаться к калитке, самолично распорядился, чтобы открыли.
Невозможная эпидерсия, чеслово.
Галина Михайловна
